Больше чем смерть: Сад времени. Неадертальская пла - Страница 78

Я провалился в пропасть. Но вот в том безвременье, в котором я находился, наступил момент, когда в моих медленно пробуждающихся мозгах что-то забрезжило. Вернулись чувства, я постепенно оживал, хотя был все еще очень слаб.

Кончилось действие наркотика. Голова была совершенно ясной, я снова мог отдавать себе отчет во всех действиях. Так бывает, когда кончается любовь. Ты весь выплеснулся — в никуда, в пустоту, и остается только одно — ждать, когда жизнь вернется к тебе.

Я обнаружил, что нахожусь в комнате, очень похожей на ту, куда затащил меня Растел. Тот же вид из окна, на котором не было занавесок, вроде бы убеждал, что комната та же самая, хотя вместе с занавесками исчезли обои, электрический генератор, ширма, кровать, светильники… Не было в комнате и Растела, но вместо него я увидел какого-то урода, одетого в грязную робу.

Стоя у дверей, он удивленно рассматривал меня.

Впрочем, Растел вскоре появился — одновременно материализовались он сам и его «черный ящик».

— Как себя чувствуете? — спросил он. — Неважно? Ничего, скоро будете как огурчик. В первый раз — это всегда тяжело. Нам пора идти. Можете встать на ноги? Мне удалось поймать кеб — он ждет нас на улице.

— Где мы находимся, Растел? Это Эдинбург? Но почему так изменилась обстановка? Если вы морочите мне голову…

Он нетерпеливо щелкнул пальцами, но ответил спокойно:

— Мы с вами оставили один Эдинбург и переместились в другой. В многомерной вселенной у них разные временные координаты. Они очень похожи один на другой, в чем вы убедитесь сами. Идемте.

— Я по-прежнему не понимаю ни слова из ваших объяснений. Я могу встретиться со своим братом и его женой?

— Почему бы и нет? Возможно, вы встретите здесь и себя — здесь, а также в каких-то еще параллельных временных структурах. Это свойство материи — она копирует себя, иногда с точностью до атома, а порой трансформируясь в какие-то совершенно несхожие образцы.

Он говорил все это безразличным голосом, словно повторял урок, заученный в детстве, — всем давно известный и никому не интересный. Вынув из кармана ключ, Растел подошел к парню, терпеливо дожидавшемуся его у двери. Свободно передвигаться тот не мог. Два металлических браслета — на руке и на ноге — соединялись короткой цепочкой. Растел вставил ключ в замок — цепочка упала на пол. Узник или раб — мне было пока не ясно, кто он был такой, — подобрал с пола конец цепи и, потирая рукой лодыжку и прихрамывая, прошелся по комнате. Он не спускал с нас глаз, особенно с меня.

— Кто этот человек? Для чего нужны кандалы? — спросил я.

— Он обязательно улизнул бы, если бы я не ограничил свободу его перемещений. Удрал бы, не дождавшись моего возвращения. Кандалы — единственное средство. — Он достал бутылку из-под полы своего сюртука. — В этой структуре, Мичер, вам это, наверное, приятно будет узнать, существует виски. Глотните — вам это несомненно пойдет на пользу. Лучше будет работать голова.

Я с удовольствием отпил из бутылки — виски был превосходный. По телу сразу разлилось тепло.

— Голова у меня работает, Растел. Но то, что вы сказали о материи, копирующей себя… Вот это действительно в голове пока не укладывается. Сколько же их всего — параллельных временных структур?

— У меня сейчас совсем нет времени, которое я мог бы потратить на то, чтобы повысить уровень вашей информированности. Вы получите ответы на все ваши вопросы, если будете терпеливы и проявите готовность к сотрудничеству. Могу только сказать, что наш Исследовательский Корпус Параллельных Временных Структур был создан в том же году, когда у вас разразилась Четвертая Мировая война. А в той структуре, где мы с вами сейчас находимся, войны не было.

— В этом Эдинбурге не было войны? И вы так спокойно об этом говорите. Я не хочу вас больше слушать. Вы, наверное, сумасшедший или жулик. Устроили тут цирковое представление. Что это за иллюзион? — все сильней распалялся я. — «Черный ящик», раб в кандалах. Мне осточертели ваши трюки. Я не стану в этом участвовать.

— Вы уже в этом участвуете, — возразил он. — Диббс, помоги мне.

Диббс молча подчинился. Он помог Растелу надеть ранец, в который был упакован «черный ящик». Растел внезапно схватил меня за руку и потащил за собой.

— Идемте. Я понимаю, что с вами происходит. Вы испытали психологический шок.

Ничего, скоро оклемаетесь. Вы сильный человек.

Я вырвал руку и оттолкнул его.

— Вы правы, я сильный. Я никуда с вами не пойду до тех пор, пока вы не ответите. Сколько существует параллельных временных структур?

— Ответ очень прост. Бесконечное количество. Но открыто на сегодняшний день не так уж много миров. Всего несколько десятков. Некоторые из них настолько схожи, что вам и в голову не придет, что это близнецы. Различаются они в незначительных деталях. Иначе пахнет хлеб, другой вкус у виски. Есть шарики, в точности как ваша планета — горы, океаны, облака и дожди, — вот только нет живых существ. А на другой планете растут гигантские папоротники и летают птеродактили. Лучше туда не соваться — обязательно кто-нибудь откусит голову. Вот так, Мичер.

Он открыл дверь и вышел на лестничную площадку. Я последовал за ним.

Новая реальность открывалась передо мной. Меня возбуждала непредсказуемость незнакомого мира. Он бросил мне вызов, и я поднял перчатку.

Был вечер, когда я входил в этот дом, хотя, по всей видимости, это был другой дом, но похожий на вчерашний эдинбургский. Сейчас было утро. Мутно-серые потоки света затопили улицы, словно воды холодной реки.